Говоря о человеке без определённого места жительства, мы чаще всего представляем бездомного бродягу, асоциального элемента. Но уж никак не молодую женщину и тем более не прилежную школьницу. Но как ещё можно назвать людей в случае, если вдова военнослужащего и его дочь остались без крыши над головой, а их местом регистрации до сих пор остаётся несуществующая войсковая часть.

Максим Черемных, старшина контрактной службы, умер, не дожив до получения положенного ему и его семье государственного жилищного сертификата совсем немного, так и не узнав, что люди в погонах вычеркнут его девочек из очереди на получение квартиры.

Не хочется быть бомжами

Семья погибшего военнослужащего оказалась в подвешенном состоянии. «Нам теперь никакое пособие, никакую материальную помощь толком не получить, хотя мы и подпадаем под разряд малообеспеченных. Куда ни обратимся - все в шоке. Регистрация у нас есть, а войсковой части нет. Даже банальную справку о составе семьи нам достать проблематично».

Проведя собственное расследование, Ольга Черемных установила, что упразднённая часть сначала была реорганизована в 432 отряд судов обеспечения, а затем стала именоваться как отряд судов обеспечения войсковой части 77360. Он реально существует, и у него есть начальник. К нему-то за помощью и отправилась вдова. Но люди в погонах церемониться с гражданскими не стали, отписавшись строго по-военному: «В соответствии с постановлением правительства РФ от 17.07.1995 года № 713 военнослужащие и члены их семей до получения жилых помещений регистрируются органами регистрационного учёта по месту дислокации воинских частей. В связи с тем, что вы в настоящее время не являетесь членом семьи военнослужащего и утратили какую-либо связь с ВС РФ, а также ввиду переформирования войсковой части 31013 в отряд судов обеспечения, мы рекомендуем вам сняться с регистрационного учёта».

Ольга рассказывает, что начальник отряда Мирошкин прямо заявил – «приходите, выписывайтесь, вот только не предложил никакой альтернативы взамен. А бомжами, как вы понимаете, никто добровольно не хочет становиться».

Так мать и ребенок оказались в прямом смысле людьми без определённого места жительства. Перспективы на получение квартиры туманные…

Дать жильё нельзя отказать

Самое удивительное, что ни в одной из инстанций семье погибшего военнослужащего не ответили отказом. Никто не решился поставить запятую в словосочетании «дать жильё нельзя отказать» так, чтобы раз и навсегда избавить людей от иллюзий или решить их проблему. В пухлой папке за три года скопилась коллекция «отписок», бюрократических циркуляров и слезливых писем. Вот справка о том, что Черемных Максим Геннадьевич действительно состоит в компьютерной базе данных ГУ 1972 ОМИС как бесквартирный и является кандидатом  на получение государственного жилищного сертификата. Вот выписка из послужного списка военнослужащего, отдавшего службе Родине 14 лет своей жизни. Вот свидетельство о смерти старшины Черемных при исполнении службы. Он умер от сердечного приступа по пути на службу в возрасте 32 лет, будучи по форме, имея контракт с государством о прохождении военной службы. И вот теперь не совсем понятно, готово ли государство исполнить свою часть обязательств перед его вдовой и дочерью.

«Наша семья была признана нуждающейся в получении жилья, и нас зачислили на получение сертификата. По иронии судьбы он пришёл только в 2011 году. Когда мужа не стало. Мне только дали его подержать в руках и тут же отобрали, объяснив тем, что сертификат на двоих, а я теперь одна, - вздыхает вдова, - поэтому его отправили обратно в Москву и посоветовали мне ждать другой ГЖИ».

Обещанного, как известно, три года ждут. Так и вышло. За это время войсковую часть 31013, где Ольга зарегистрирована с дочерью Викторией, сократили. ОМИС, где семья находилась в очереди на получение жилья, тоже расформировали, а все функции передали Западному региональному управлению в Североморске.

«Я обратилась в этот департамент. Но получила ответ, что у них в реестре нас с дочерью нет. Запросто взяли и вычеркнули нас из списков».

Он улетел, но обещал вернуться

Потеряв кормильца и надежду на получение квартиры, вдова попыталась найти защиту у народных избранников. Женщину любезно принял в своём кабинете на тот момент депутат Государственной Думы от Мурманской области Михаил Ненашев. Капитан 1 ранга запаса принял ходока со всеми подобающими любезностями: долго беседовал, был вежлив и внимателен. Уверял, мол, мы, офицеры, своих в беде никогда не оставляем. Можете на меня рассчитывать. Прямо из своего кабинета депутат сделал на глазах у изумлённой Ольги звонок «куда надо».

У Ольги сложилось впечатление, признаётся она впоследствии, что заместитель командующего Северным флотом сидел чуть ли не в соседней за стеной комнате, настолько быстро абонент взял трубку. На тот момент у вдовы не было сомнений в том, что энергичный Ненашев действительно сможет решить её вопрос. Из приёмной она вышла окрылённая. Впрочем, скоро надежда исчезла вместе с депутатом.

Сколько бы ни звонила Ольга своему спасителю, сколько бы ни обивала пороги кабинета народного избранника, всё было тщетно. То он улетел в Москву, то он ещё не прилетел из Москвы, то занят и никого не принимает. А потом выяснилось, что Михаил Ненашев больше не работает на Охотном ряду. Он сложил с себя депутатские полномочия, а вместе с ними и ответственность за выполнение данных обещаний.

Слово офицера и депутата оказалось ненадёжным.

Медвежья опека

Во всей этой запутанной истории есть одна сюжетная линия, которая заслуживает особого внимания. Каким образом из государственного жилищного сертификата пропала дочь погибшего старшины - Виктория Черемных?

Из ответа военной прокуратуры североморского гарнизона: «Проверкой 4 отдела установлено, что согласно переданных из ГУ 1967 ОМИС документов усматривается, что жилищный сертификат серии № 668944 от 24 декабря 2010 года, выданный на ваше имя, возвращён обратно и в последующем уничтожен в связи с тем, что ваша дочь имеет в собственности ½ часть двухкомнатной квартиры в Мурманске».

А было дело так. Когда родилась Вика, её бесквартирные родители имели неосторожность прописать девочку на квадратных метрах у бедных родственников. А куда без прописки? Неблагополучная семья долго копила долги за квартиру, пока не пришлось менять трёшку в центре на убогую двушку на улице Миронова. Вот тут-то и появились сотрудники органов опеки. Они потребовали закрепить права несовершеннолетних детей и приватизировать жильё на Вику и её двоюродного брата. «Мы не хотим обладать совместным имуществом с бедными родственниками», - упирались родители Вики. В противном случае вы ухудшите положение ребенка, настаивала опека.

«Палки они в колеса вставляют, а никого не опекают. Вместо того чтобы помочь подать документы на получение сертификата на всю семью, они сделали Вику фиктивной собственницей. Теперь ребёнок никогда не сможет распорядиться этим жильём. Там уже три парня растут, им тоже где-то надо жить. Долги за квартиру снова растут с астрономической скоростью. Как бы ещё Вике не пришлось расплачиваться за чужие грехи», - рассказывает историю про мурманскую «Санта-Барбару» Ольга.

Получается, что благодаря медвежьей услуге со стороны органов опеки Вика была лишена права на получение квадратных метров как дочь военнослужащего. А что лучше - иметь долю в квартире, где живёт неблагополучная семья, или свою собственную комнату в отдельной квартире с мамой?

Без бумажки ты букашка

Впрочем, кое-какая надежда у бездомных осталась. Военные прокуроры подбодрили семью Черемных: «Вместе с тем, принимая во внимание, что ранее ваш супруг состоял на учёте нуждающихся, препятствий для вашего восстановления на учёте нуждающихся не имеется. Для этого вам необходимо обратиться в 4 отдел ФГУ «Западрегионжилье» МО РФ, а также представить имеющиеся у вас документы».

Вот только проникнуть на территорию ЗАТО г. Североморск вдова без специального пропуска не может, как и собрать недостающие справки.

«Я сейчас вам покажу список и памятку, где говорится, к какому командиру по какому вопросу обращаться. Это диво-дивное! Похоже, что собрать эти документы мог только мой муж, но его нет в живых. Когда окунулись в эти требования, то поняли, что это задача из области фантастики. Мы руки опустили», - признаётся вдова.

«Обратились мы за помощью к юристу. Не хочу обвинить его в меркантильности, но когда он узнал, что я работаю посудомойкой в школе, он всякий интерес ко мне потерял. Наверное, решил, что денег у меня заплатить за его услуги всё равно нет и не будет», - вспоминает Ольга.

Она в тот момент была полна решимости обратиться в суд, но ей объяснили, что, не имея на руках подлинников документов, она практически лишена шанса добиться правосудия.

- Так что же мне делать? Президенту писать?

- Пишите везде: в программу «Человек и закон», премьер-министру, да хоть президенту!

«Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Я обращаюсь с этим письмом к Вам как к Человеку и Высшему должностному лицу Российской Федерации, являющемуся гарантом соблюдения основных положений Конституции Российской Федерации», - написала заявление на имя президента отчаявшаяся вдова. Придумывать текст ей практически не пришлось, адвокат сжалился над женщиной и дал ей шаблон, по которому до неё сотни таких же искателей правды обращали свои чаяния к Кремлю. Ответ из канцелярии главы государства пришёл на удивление быстро, в нём значилось, что её заявление перенаправлено по адресу в военное ведомство. Круг замкнулся.

Р.S.

Мать и дочь так и живут у родственников на птичьих правах. За годы, что тянется разбирательство между военным ведомством и вдовой, Вика из маленькой девочки превратилась в 11-летнего подростка, которому тоже хочется иметь свой уголок. Пока она спит в комнате с бабушкой и парализованным дедушкой. Школьница уже начала задумываться над будущей профессией. Дизайнером хочет быть или педиатром. Лучше детским врачом, убеждают её родственники: закончишь институт, получишь распределение в какой-нибудь райцентр, а там подъёмных миллион дадут и квартиру. Не понравится - вернёшься в город, зато хотя бы пару лет поживёшь, как человек. Только одно смущает девочку в этой радужной перспективе: как и её отцу, ей придётся подписывать контракт. Но даже в таком юном возрасте из разговоров взрослых Виктория поняла, что не всегда договоры с исполином по имени «Государство» исполняются.